О важности вегетарианской культуры
Вегетарианский журнал (Vegetarian Journal) Сетябрь/октябрь 1997 г. Том XVI, номер 5 С. Ренэ УилерЯ – мать троих детей-веганов. Мои дети являются веганами с самого рождения. Шихан начал говорить, когда ему был год, а в возрасте восемнадцати месяцев сам выбирал закуски во время наших еженедельных походов в магазин натуральных продуктов. Я не помню точно, когда мы впервые заговорили с ним о веганском питании, но если в магазине он выбирал какие-то невеганские продукты, я говорила ему: «Этот продукт содержит плоть животного, а мы животных не едим, так что выбери что-то другое». Он никогда не расстраивался, а просто выбирал другой продукт.
Я решила, что лучше просто рассказать ему о том, что некоторые продукты содержат компоненты животного происхождения, но не вдаваться в подробности, если только он сам не начнёт задавать вопросы. Мы с мужем решили, что нам совершенно необходимо подружиться с семьями других вегетарианцев, чтобы у Шихана были друзья. Он взрослеет, и то обстоятельство, что его друзья, в большинстве своём, являются вегетарианцами, помогает ему сохранять высокую самооценку. Мне кажется, что детям нужно знать сверстников, разделяющих их ценности. Когда Шихан был маленьким, мы с мужем занимались популяризацией вегетарианства и торговлей вегетарианскими продуктами, благодаря чему Шихан познакомился со многими взрослыми вегетарианцами. Он по сей день помнит многих из этих людей и стремится пообщаться с ними, когда мы посещаем разные мероприятия. Наши дети наделены отменным аппетитом. Когда встаёт вопрос о том, как приучить детей к вегетарианству, мой совет родителям – самим есть овощи как можно чаще. Кроме того, овощи следует готовить до тех пор, пока они не станут мягкими в смысле консистенции, вкуса и запаха.
Сейчас, когда наши дети подросли, чтобы помочь им в вопросах самоотождествления и отказа от животных продуктов, говоря о продуктах, которые имеют невегетарианские «аналоги», мы используем специфические вегетарианские названия. Соевое молоко всегда было «соевым молоком», а маргарин всегда был «маргарином», но это продукты, обозначить природу которых довольно просто. Поскольку я стремилась не называть вегетарианские продукты терминами, обозначающими продукты животного происхождения, веганский сыр стал в нашем жаргоне «ломтиком» («slice»), ломтики заменителя мяса стали «ломтиками дели» («deli slices»), соевое мороженое стало «Рисовой мечтой» («Rice Dream») или «Тоффути» («Tofutti»), соевые сосиски стали «тофу-догами» («tofu dogs»), а соевые бургеры мы называли «веги-бургерами» («veggie burgers» – букв. «овощные бургеры»). Теперь, когда наши дети стали старше и посещают дома невегетарианцев без меня, я не хочу, чтобы они считали, будто наше молоко (соевое) – то же самое, что коровье молоко. Особый лексикон даёт детям возможность развить чувство самоотождествления и важности их выбора. Эти названия также оправдывают наш выбор по отношению ко всем остальным людям. Всякий раз, когда мы называем веганские продукты специфическими словами, мясоеды волей-неволей задумываются о том, правильно ли они живут и питаются.
С самого раннего детства Шихан часто посещает вместе с нами веганов, которые держат у себя дома животных, вызволенных из лап фермеров. Шихан и Кайслин знают многих «фермерских» животных; мы обсуждаем с детьми судьбу этих животных, семьи, в которых они теперь живут, и их чувства (людей и животных!). У нас дома живут веганские кошки и собаки, с которыми наши дети дружат и играют. По мере взросления, дети всё больше хотят знать о том, откуда берутся невегетарианские продукты. Впервые в жизни увидев мёртвую курицу, мой сын подумал, что перед ним тофу – замечательная мысль! Я расказала ему, что это мёртвая курица, и мы стали обсуждать чувства курицы и тот факт, что она не она пожертвовала жизнью добровольно, но была насильственно её лишена. Ветчину, говядину, гамбургеры и другие продукты из плоти мёртвых животных мы называем их истинными именами – мёртвая свинья или мёртвая корова. Я чувствую, что совершенно необходимо рассказывать детям правду настолько подробно, насколько это уместно для их возраста или в зависимости от того, насколько они хотят знать неприглядные подробности. Но очень важно, чтобы дети знали – у этих животных была жизнь, были чувства, они тоже были детьми, и – в некоторых случаях – родителями.
В равной степени важно давать нашим детям возможность свободно разговаривать с другими людьми о вегетарианстве, поскольку это помогает им расти, питая веру в то, что их образ жизни – серьёзный выбор. Много раз я чувствовала себя неловко, когда мой сын задавал людям вопросы о том, как они питаются. Будучи взрослыми, мы не спрашиваем незнакомцев о столь интимной стороне их жизни, но если мы сумеем преодолеть чувство неловкости, наши дети смогут помочь другим людям осознать определённые истины.
Однажды мой сын спросил кассиршу, почему в их магазине продают мёртвых животных. Выслушав её ответ, он заметил, что ему хочется, чтобы в следующий раз, когда он придёт в магазин, в нём не было бы мёртвых животных. Я не думаю, что нам следует останавливать наших детей, когда они говорят с людьми о вегетарианстве – при условии, что их речи не оскорбительны. Даже мои родственники не в силах избежать этой участи – дети задают им вопросы. Я делаю всё возможное, чтобы мои дети любили родственников и других людей, которые не являются вегетарианцами, но, в то же время, даю детям понять, что мы не согласны с решением этих людей есть животных . Нет никакого смысла в том, чтобы называть таких людей «злодеями, негодями» и проч., но мы должны давать нашим детям понять, что мы не приветствуем и не принимаем практику насилия над животными с целью получения пищи, когда в мире есть множество альтернатив, не сопряжённых с насилием. Невегетарианцы часто говорят, что для животных естественно есть других животных. Мои дети это знают, но я указываю им на то обстоятельство, что у животных нет выбора.
Книги о вегетарианстве также могут помочь нашим детям почувствовать, что их выбор оправдан. Дети отождествляют себя с книжными героями, и персонажи-вегетарианцы помогают упрочить позиции вегетарианства в «реальном мире». Я думаю, что в равной степени важно просмотреть содержание книги перед тем, как читать её детям, чтобы не озвучивать истории, в которых животные используются в качестве пищи. Наши дети должны знать, что животных убивают и едят, но время историй и сказок должно быть позитивным. Однажды я не изучила историю предварительно, и мне пришлось в ходе чтения просто изменять слова.
Помогая нашим детям понять, что вегетарианство подразумевает отказ от употребления в пищу животных, и обсуждая с ними жизнь и чувства животных, мы способствуем тому, что в их глазах вегетарианство становится выбором, основанном на почтении ко всему живому, а не ещё одним правилом, которому необходимо следовать. Я знаю, что мои дети, возможно, захотят попробовать мясо, кода станут взрослыми, но фундамент – забота о братьях-животных – всегда останется с ними. Их выбор – причинять или не причинять другим живым существам вред – будет осознанным и основанным на информации, тогда как дети невегетарианцев, в большинстве своём, так никогда и не осознают, что «источником» их ужина является живое существо, наделённое чувствами. Наши привычки в питании социализированы в большей степени, нежели любое другое явление, и привить нашим детям идеи здоровья и отказа от жестокости – самое важное, что мы можем сделать в качестве родителей. Это можно сделать мягко и ненавязчиво, если ребёнок понимает, что у животных есть желание жить, не становясь жертвой вкусовых бугорков человека. Я считаю, что моя родительская миссия увенчалась успехом (во всяком случае, отчасти), когда моя двухлетняя дочь спрашивает: «Мама, а это бигитарианское?»