Страдания коров с точки зрения лактовегетарианки и вегана
Наваси:
Я думаю о страданиях коров. Я много размышляю на эту тему, поскольку она активно обсуждается, и многие преданные Кришны стали бойкотировать молочные продукты из-за того, что с коровами дурно обращаются.
Вот мои соображения.
Что мы можем сделать, чтобы помочь страдающим коровам?
Если мы решим отказаться от употребления молочных продуктов, то каждая страдающая корова, которая потенциально могла бы давать молоко, подносимое Кришне, лишится такой возможности.
Как предложение молока поможет корове? Если молоко коровы предлагают Кришне, то существование коровы увенчивается успехом. Каждая корова, имеющая шанс отдавать Кришне своё молоко, подобна матери Кришны. Мы знаем, что случилось с Путаной, которая предложила Кришне своё отравленное молоко, намереваясь убить Его. Подумайте о корове, дающей Кришне своё молоко. Это нечто невинное и трогательное. Кришна принимает это молоко и пьёт его. Да. (Или ест его, если речь идёт о молочных продуктах).
У нас есть возможность выступать в роли посредников, давая такой корове шанс дарить своё молоко Кришне, благодаря тому, что мы с преданностью и любовью предлагаем его Кришне. Он принимает молоко коровы, нами Ему поднесённое.
Таким образом, у нас есть возможность предлагать молоко всех этих коров Кришне, однако мы позволяем им умирать и снова рождаться (бесконечно), лишая их шанса в том случае, когда отказываемся от использования молока.
Я согласна с тем, что необходимо положить конец жестокому обращению с коровами, но мне кажется, что мы могли бы найти лучший путь. Почему мы считаем, что идеальное решение состоит в отказе от использования молока?
В некоторых ситуациях бойкот может быть оптимален, но позволить всем этим коровам умирать в процессе такого бойкота, не давая им возможности дарить молоко Кришне – это гораздо более худший способ их мучить, ведь у нас есть возможность, предлагая Кришне их молоко, вызволять их из материального рабства.
Коровы являются не телами, но душами. Мы должны помогать душе, если нас заботит её страдание.
Существуют многочисленные шаги, которые можно совершить с целью положить конец злоупотреблению коровьими телами. Мы можем протестовать, писать письма боссам молочной индустрии, устраивать демонстрации и пикеты на молочных фермах и в других местах. Мы можем сотрудничать с другими группами, которые пытаются прекратить эти злоупотребления, такими как PETA. Можно создавать видеоматериалы, посвящённые этой проблеме, и размешать эти клипы на You-Tube. Существуют тысячи разных вещей, которые можно делать, если мы пытаемся свежим взглядом посмотреть на проблему.
Молочная промышленность остаётся глуха к нашим призывам, если мы не употребляем молоко – в таком случае, мы даже не их покупатели. Они прислушаются к нашим речам лишь в том случае, если мы являемся их клиентами, которых они должны удовлетворять.
Человеческие существа, которые едят мясо в одной жизни, рождаются коровами в другой, в которой их, в свою очередь, убивают (или заставляют страдать, а затем убивают). Коровы – это души, и, конечно, мы не можем знать, откуда они приходят, и почему реальность подвергает их страданиям. Однако мы знаем, что максимум блага мы можем дать этим душам, предлагая их молоко Кришне.
Несомненно, существуют многочисленные способы попытаться положить конец скверному обращению с коровами.
Что даёт отказ от молока, кроме того, что позволяет нам умывать руки, избегая решения проблемы? Возможно, мы не совершаем прямо грех убийства коров, если не употребляем молоко, но разве просто избегать этого греха лучше, чем приносить коровам благо, предлагая Кришне их молоко?
Памела Ахерн:
Слышат ли люди плач скота? Мы слышали его на прошлой неделе, и эти жалобные всхлипы будут преследовать нас вечно. Сперва в полночь я услышала мычание, которое подняло меня с постели. Думая, что наши животные оказались в беде, я вышла из состояния сладкого сна. С трудом идя вниз по узкой улочке, я быстро поняла, что удаляюсь от жалобных звуков, а не приближаюсь к ним. Звуки явно доносились с соседской фермы, но в кромешной темноте мне было сложно судить.
На смену ночи пришли первые лучи рассвета, и мычание продолжало доноситься до нашего слуха, заставляя струны наших сердец трепетать. Переполненные жалостью и любопытством, мы снова попытались найти это место, и нам удалось это сделать. В маленьком деревянном загоне находилась дюжина или больше того перепуганных маленьких телят с большими глазами, возрастом от четырёх до шести месяцев. В загоне рядом с ними находилось такое же число коров, которые жалобно мычали и звали к себе телят. В ещё одном загоне по кругу ходил очень большой бык, который, несомненно, ждал времени выполнения своего «предназначения».
Любопытство убило кошку, а в этом случае, оно однозначно убило часть моего сердца. Мы доехали до приюта, где я сказала двум нашим коровам, Гензель и Гретель, как сильно я их люблю. Остаток дня и всю следующую ночь по-прежнему был слышен жалобный плач коров, он доносился и до наших спален. На следующий день к полудню плач прекратился.
В молочной промышленности живо обсуждается разлука матери-коровы с её телёнком, но малое значение придаётся скоту, выращиваемому для производства говядины. Узы связывают мать-корову и телёнка ещё до его появления на свет, и продолжительное время, в течение которого коровы, идущие на говядину, связаны со своими телятами после их рождения, означает, что переживаемое ими горе ещё сильнее.
Коровы-матери узнают телят не только по внешнему виду, но также по издаваемым ими звукам и их запаху, и известно множество случаев, когда коровы преодолевали большие расстояния в поисках своих телят. Д-р Холли Чивер рассказала мне историю одной швейцарской бурой коровы, которая в результате пятой беременности родила близнецов.
Она вернулась на молочную ферму с одним телёнком, которого (как и всех телят, рождённых ею до этого) быстро у неё отняли. Не понимая, почему корова каждый день возвращается с пустым выменем, работники проследили за коровой. На самой границе огороженного пастбища они нашли разгадку – телёнка. Естественно, телёнка тоже забрали.
Печальная реальность для коров состоит в том, что, как и в случае других животных, выращиваемых на фермах ради пищи и шкур, их страданий никто не слышит. Живущие на сельских фермах, скрытые зарослями на буколических зелёных лугах или обитающие под огромными навесами в загонах, которые больше напоминают гигантские индустриальные здания, нежели места, где обитают живые существа, эти коровы жалобно мычат, но мы не слышим их плача.
Расхаживая вдоль полок супермаркетов, мы не способны заглянуть за привлекательную упаковку, увидев воочию ту жизнь, которую мы навязываем этим животным. Для них и их детей жизнь настолько же ценна, как и для нас. Я прекрасно помню, как на протяжении многих лет я жила в состоянии счастливого неведения, обусловленная обществом, которое никого не поощряет задаваться вопросами о существующем статус-кво. Хотя для меня невежество могло быть блаженством, оно явно не было таковым для животных.
Я верю в то, что мы способны вести счастливую и здоровую жизнь, не причиняя вреда другим, не поддерживая спрос на молочные продукты, не поощряя страданий матерей и детей, не обворовывая тех и других. Если только люди сумеют услышать жалобный рёв коров.